Чёрная молния

ELLE GIRL: Скрипка – это твоя любимая игрушка? Ты вообще когда-нибудь ее выпускаешь из рук?

АЛЕКСАНДР: Стараюсь этого не делать – нужно же репетировать. У меня несколько скрипок, совсем недавно я принял участие в одном… как это сказать, все время забываю слово… мм… благотворительном! Да! Благотворительном концерте, где мою скрипку отдали на аукцион – я правильно произношу слово «аукцион»? – за 30 000 евро, по-моему. Зачем мне такая, я ведь играю теперь эстрадную музыку. Моя скрипка стоит не больше 1000 евро. Мне материальные вещи всегда казались не слишком важными – меня больше волнует то, что получается, результат. Никаких атрибутов роскошной жизни у меня нет, даже мобильник и тот самый обыкновенный, не айфон какой-нибудь.

ELLE GIRL: Давно ты не виделся с родителями? По кому или по чему ты скучаешь больше всего, когда уезжаешь из дома?

АЛЕКСАНДР: Ой, это даже неприлично так говорить, наверное. Но вообще я скучаю по… компьютерным играм! Да, вот так, если честно… Купил себе PSP, но как-то не особо проникся пока. По родителям скучаю, конечно, тоже. С другой стороны, я же понимаю, что сейчас не время для того, чтобы общаться с мамой и папой по-многу. Такой период – на несколько лет я завален работой.

ELLE GIRL: А что у тебя с учебой? Ты вроде бы бросил консерваторию, не дождавшись диплома?

АЛЕКСАНДР: Да, это так. Зачем учатся люди? Чтобы работу получить. Какой смысл мне отвлекаться сейчас от работы ради учебы? Это уже какая-то формальность. У нас в Норвегии очень много бюрократии и странностей вообще – башенные часы в Осло целую неделю играли Fairytale, но кто-то у нас до сих пор проверяет, выиграл я все-таки или нет. Я с юмором к этому отношусь.

ELLE GIRL: Главное, что на Евровидении все поняли: ты лучший.

АЛЕКСАНДР: Знаешь, а ведь я боялся быть худшим. Но Евровидение – конкурс не певцов, а песен. Вот критики до сих пор пишут про меня: «Ну, у него не самый красивый на свете голос» – господи, конечно, нет! Я никакой не певец, мне просто нравится рассказывать людям истории. Кстати, в Норвегии есть такое правило: никто не должен думать, что он лучше других. Сначала кажется – правильно, а потом понимаешь, что не очень уж оно здоровское на самом деле – в чем-то каждый должен быть и чувствовать себя лучшим. Пусть даже в чем-то сиюминутном. В конце концов, ведь это я выиграл Евровидение, да? Не кто-то другой. Поэтому я ликовал и праздновал победу.

ELLE GIRL: Можешь рассказать о своем самом глупом поступке?

АЛЕКСАНДР: Многие у меня такие. Например, когда я расстался с девушкой, Ингрид. Ведь я расстался с ней, когда больше всего ее любил... Кстати, это была ее идея – рассказать все журналистам. Я просто спел про нее песню, но даже имени не хотел говорить. А она с удовольствием всем рассказала, что это про нее.

ELLE GIRL: Какой ты представляешь себе свою новую девушку? Хочешь, чтобы она тоже занималась музыкой?

АЛЕКСАНДР: Раньше не хотел, а сейчас хочу. Таскать ее с собой на концерты. Я бы показал ей самые красивые места на земле: Нью-Йорк, Олесунн – самое красивое место в Норвегии, Минск – я считаю, это самый чистый город в мире. Я нашел бы для нее роль в своем шоу. Никакого плана на самом деле нет, я просто мечтаю вслух. Чтобы была хоть сколько-нибудь музыкальная… Чтобы с ней гастролировать. Я все время стараюсь ее найти…

ELLE GIRL: Как ты думаешь, слава способна тебя испортить?

АЛЕКСАНДР: Хочется через несколько лет распрощаться со славой. Хотелось бы стать (боюсь сглазить!) композитором. Слава вообще сама по себе не портит – она делает доступными развлечения, о которых раньше я мог только мечтать. Мне платят за то, чтобы я участвовал в чем-то увлекательном. Слышала уже, что я целовал тюленя в германском цирке? Точнее, он меня целовал – не из любви, а за рыбу, конечно… А вообще слава – это ответственность. Ответственность за чьи-то мнения – это очень серьезно.
Я, например, запретил бы некоторым взрослым влиять на детей. Вот мне в детстве однажды, когда я заболел Майклом Джексоном, бабушка так снисходительно сказала: «Саша, но ведь это же несерьезно, это не классическая музыка, это для тех, кто не разбирается», и я такой: «А-а, а я-то не знал» – и поверил, и перестал слушать. А ведь каждый должен сам составить свое мнение: для этого мы и живем – чтобы пройти свой собственный путь.